Амулет Самарканда - Страница 82

Но у него нет на это времени. Он совершенно беспомощен! Беспомощен и бесполезен! Натаниэль врезал кулаком в стену. Откуда-то из дома донесся возглас, очень напоминающий крик страха.

Натаниэль помчался обратно, наверх, и, очутившись на лестничной площадке, услышал, как отворилась дверь столовой. В коридоре послышались шаги. Шаги приближались.

А потом откуда-то снизу донесся встревоженный голос миссис Андервуд — и при звуках его Натаниэля пронзила боль.

— Артур, что случилось?

И ей откликнулся другой голос, усталый и бесцветный, едва узнаваемый:

— Мне просто надо кое-что показать мистеру Лавлейсу в кабинете. Не волнуйся, нам ничего не нужно.

Волшебники уже начали подниматься по лестнице. Натаниэля раздирали мучительные сомнения. Что же ему делать? В тот самый миг, как кто-то показался из-за поворота, Натаниэль нырнул в ближайшую дверь и притворил её за собой. И, тяжело дыша, приник к замочной скважине.

Мимо проплелась процессия. Возглавлял её мистер Андервуд. Его одежда и прическа были в беспорядке, взгляд безумен, спина согнулась, словно бы под тяжкой ношей. За ним шёл Саймон Лавлейс: глаза скрыты очками, губы мрачно поджаты. А за Лавлейсом двигался паук, выбирая уголки потемнее.

Процессия удалилась в сторону кабинета. Натаниэль привалился к стене. Голова шла кругом, и его мутило от страха и чувства вины. Лицо Андервуда… Хотя Натаниэль терпеть не мог своего наставника, но видеть его таким… Это противоречило всему, чему его учили, и душа его восставала. Да, Андервуд слаб. Да, он мелочен и ограничен. Да, он всегда обращался с Натаниэлем свысока. Но всё-таки он министр, один из трёх сотен министров, входящих в правительство. И он не похищал Амулет Самарканда. Это сделал Натаниэль.

Натаниэль прикусил губу. Лавлейс — преступник. Кто знает, на что он способен? Пускай за всё ответит Андервуд — он это заслужил. Он никогда не заступался за Натаниэля, он уволил мисс Лютьенс… Пусть ему тоже будет плохо. Ведь Натаниэль затем и спрятал Амулет в кабинете Андервуда, чтобы подстраховаться — на случай появления Лавлейса. Так что лучше всего отойти в сторонку, как советовал джинн. Отойти и приготовиться бежать, если понадобится…

Натаниэль обессиленно спрятал лицо в ладонях.

Он не мог бежать. Он не мог прятаться. Это совет демона, вероломного и коварного. Порядочные волшебники так не поступают. Они не бегут и не прячутся. Если он оставит своего наставника самого разбираться с Лавлейсом, как ему дальше жить? Если его наставник пострадает, миссис Андервуд тоже будет страдать, а этого Натаниэль допустить не мог. Нет, бежать — это не выход. Теперь, когда наступил критический момент, Натаниэль, к своему ужасу и изумлению, вдруг понял, как ему следует поступить. Он должен вмешаться, и будь что будет.

При одной лишь мысли о том, что ему сейчас нужно сделать, Натаниэлю стало дурно. Тем не менее он заставил себя сдвинуться с места и, пошатываясь, поплелся вперёд. Порог, лестничная площадка, ступени, по одной за шаг…

Его здравый смысл исходил на крик, требуя развернуться и бежать прочь, но Натаниэль не поддавался. Его бегство погубит миссис Андервуд. Он должен прийти и сказать правду, чем бы это ни закончилось для него самого.

Дверь кабинета была открыта, огненное заклинание разряжено. Изнутри лился жёлтый свет. Натаниэль застыл на пороге. Похоже, разум его отключился. Натаниэль не вполне понимал, что именно он делает.

Он толкнул дверь и вошёл — как раз в тот момент, когда волшебники обнаружили Амулет Самарканда.

Лавлейс и Андервуд стояли у шкафа, спиной к Натаниэлю. Двери шкафа были распахнуты настежь. На глазах у Натаниэля Лавлейс нетерпеливо подался вперёд, словно кот на охоте, схватил что-то в шкафу — и издал победный вопль. А потом медленно повернулся и сунул свою добычу под нос мертвенно-бледному Андервуду.

У Натаниэля поникли плечи.

Каким маленьким, каким незначительным казался Амулет Самарканда, болтающийся на тонкой золотой цепочке, которую зажал в руке Лавлейс… Амулет слегка покачивался и поблескивал на свету.

Лавлейс улыбнулся.

— Ну, и что это у нас?

Сбитый с толку Андервуд очумело затряс головой. Он явно не верил своим глазам. Казалось, будто он постарел за эти доли секунды.

— Нет, — прошептал он. — Это какая-то хитрость… Вы меня дурачите…

Лавлейс даже не взглянул на него. Он смотрел лишь на свою добычу.

— Просто не представляю, о чём вы себе думали, когда решились на это, — сказал он. — Уже одного лишь вызова Бартимеуса с лихвой хватило бы, чтобы вытянуть из вас все силы.

— Я же говорил, — еле слышно произнёс Андервуд, — я ничего не знаю ни про этого Бартимеуса, ни про вашу вещь, ни про то, как она сюда попала.

Тут Натаниэль услышал ещё один голос, тонкий и дрожащий. Его собственный голос.

— Он говорит правду, — сказал этот голос. — Это я взял Амулет. Вам нужен я.

Тишина, воцарившаяся после этого заявления, длилась целых пять секунд. Оба волшебника резко развернулись — и потрясенно уставились на Натаниэля, разинув рты. Брови мистера Андервуда поползли на лоб, потом опустились, потом снова взмыли, отражая его полнейшее замешательство. На лице Лавлейса застыло непонимание.

Натаниэль воспользовался этой возможностью и подошёл поближе.

— Это был я, — повторил он. Теперь, когда дело было сделано, его голос зазвучал чуть тверже. — Он ничего об этом не знает. Оставьте его в покое.

Андервуд моргнул и затряс головой. Кажется, он не верил своим глазам и ушам. Лавлейс стоял недвижно, не сводя глаз с мальчика. Амулет Самарканда слегка покачивался в застывшей руке. У Натаниэля пересохло в горле, и он кашлянул. Он боялся даже думать, что будет дальше. Когда он решался на признание, то просто не заглядывал дальше этого шага. Где-то в комнате притаился его слуга, так что он не полностью беззащитен. Натаниэль надеялся, что, если понадобится, Бартимеус придёт к нему на помощь.