Амулет Самарканда - Страница 43

— Первый вопрос, — сказал я. — Кто такой Р. Деверокс?

Голос беса был приглушенным, но наглым.

— Ты чё, издеваешься? Ты чё, Руперта Деверокса не знаешь? Дурак или только прикидываешься?

— Один небольшой совет, — сказал я. — Чрезвычайно неразумно хамить тому, кто крупнее тебя, особенно когда этот кто-то засунул тебя под валун.

— Засунь свои советы себе…

***

[Примечание: Этими звёздочками я из врожденной вежливости заменил здесь небольшой эпизод, заполненный сквернословием и некоторой дозой насилия, к которому, как это ни прискорбно, пришлось прибегнуть. Когда занавес снова раздвинулся, в декорациях ничего не изменилось, не считая того, что я слегка вспотел, а бес теперь являл собою образец готовности к сотрудничеству.]

— Итак, повторяю вопрос. Кто такой Руперт Деверокс?

— Это премьер-министр Британии, о Милосердный и Великодушный.

— Что, правда? [Примечание: В ту ночь, когда я украл Амулет, я слыхал, как Лавлейс очень скептически отзывался о способностях премьер-министра, и только что обнаружившийся пробел в моих познаниях заставлял заподозрить, что он прав. Будь этот Деверокс выдающимся магом, я бы непременно знал его имя. Слухи о могущественных волшебниках, способных причинить нам крупные неприятности, расходятся быстро. ] Однако Лавлейс вращается в высших сферах, как я посмотрю. Ну-ка, глянем, что он желает сказать самому премьер-министру…

Я осторожно поддел восковую печать острым когтем, снял её и сохранности ради положил рядом с собой на валун. После чего открыл конверт.

Скажем прямо, мне приходилось перехватывать куда более пикантные письма.

...

«Дорогой Руперт!

Я вынужден смиренно извиниться перед Вами: я немного опоздаю сегодня в Парламент. Меня задерживает одно неотложное дело, связанное с событием, которое мы наметили на следующую неделю, и мне просто необходимо попытаться уладить его сегодня. Мне очень бы не хотелось, чтобы вся подготовка пошла насмарку. Искренне надеюсь, что Вы простите меня за опоздание.

Позвольте мне воспользоваться случаем и ещё раз выразить нашу глубочайшую признательность за возможность провести эту конференцию.

Аманда уже обновила зал и теперь подбирает для Вашего кабинета новую мягкую мебель в новоперсидском стиле. Она также заказала множество Ваших любимых деликатесов, включая свежие язычки жаворонков.

И снова приношу свои извинения. Я непременно буду присутствовать при Вашем выступлении.

Вот типичная для волшебников манера изъясняться: сплошное угодничество и пресмыкательство. Льстивое пустословие, от которого во рту появляется противный маслянистый привкус. А информации — с гулькин нос. Ну что ж, по крайней мере, я мог с уверенностью предположить, что за «неотложное дело» задержало Лавлейса — пропажа Амулета, больше нечему. И ещё одна примечательная подробность: Лавлейсу позарез необходимо вернуть Амулет до начала «события», намеченного на следующую неделю, — до начала какой-то конференции. Аманда — это явно та самая женщина, которая была с Лавлейсом во время моего первого визита на виллу. Пожалуй, не помешало бы разузнать о ней побольше.

Я аккуратно вложил письмо в конверт, взял печать и при помощи слабой вспышки тепла предусмотрительно разогрел её с обратной стороны. Потом я приложил печать на прежнее место — и алле оп! Будто так и было.

Затем я вскрыл второй конверт. Внутри оказался листок с нацарапанной на нём запиской.

...

«Билетов по-прежнему нет. Возможно, придётся отменить представление. Пожалуйста, обдумай возможные варианты. Увидимся сегодня вечером в П.».

Ага, вот это уже горячее! Второе послание куда подозрительнее: ни тебе адреса, ни подписи в конце. Всё очень мило и совершенно неопределённо. И, как это подобает тайному посланию, истинное содержание скрыто. Ну, по крайней мере оно было бы скрыто от любого тупицы-человека, которому письмо могло бы случайно попасться на глаза. Я же сразу проник за дымовую завесу и болтовню о «билетах». Лавлейс снова вел речь о своем пропавшем амулете. А ведь, похоже, мальчишка прав: кажись, Лавлейсу и вправду есть что скрывать. Пожалуй, пора задать моему приятелю-бесу несколько прямых вопросов.

— Ну, а этот неподписанный конверт? — сказал я. — Куда ты его несешь?

— В резиденцию мистера Скайлера, о Устрашающий. Он живёт в Гринвиче.

— А кто такой мистер Скайлер?

— Я полагаю, о Светоч Джиннов, что это старый наставник мистера Лавлейса. Они регулярно обмениваются письмами при моём посредстве. Оба они занимают министерские должности в правительстве.

— Ясно.

Ну что ж, негусто, но с этого уже можно начинать. Что же они затевают? И что это за «представление», которое, возможно, придётся отменить? Судя по некоторым деталям, содержащимся в обоих письмах, Лавлейс и Скайлер намерены сегодня вечером встретиться в Парламенте и обсудить свои дела. Неплохо бы послушать, о чём они будут беседовать.

Ну а пока что я возобновил расспросы.

— Саймон Лавлейс. Что ты о нём знаешь? Что это за конференцию он устраивает?

Бес издал жалобный вопль.

— О Сияющий Луч Света, к прискорбию моему, я ничего об этом не знаю! Да поджарят меня за моё неведение! Я, в ничтожестве своем, просто ношу письма. Я отправляюсь, куда велят, и приношу обратно ответ, никуда не сворачивая и не задерживаясь, — и так было до того самого момента, пока ваша милость не соизволили подкараулить меня и придавить этим камнем.