Амулет Самарканда - Страница 33

И хуже того — он уволил мисс Лютьенс.

Из коротких разговоров с миссис Андервуд Натаниэль узнал, что, пока он болтался в воздухе, а бес Лавлейса лупил его, мисс Лютьенс изо всех сил пыталась спасти своего ученика. Официально её уволили «за недопустимую дерзость», но Натаниэль понял по некоторым намекам, что мисс Лютьенс попыталась ударить мистера Лавлейса, — но спутники волшебника помешали ей.

Когда Натаниэль думал об этом, у него кровь закипала в жилах — даже сильнее, чем при мысли о собственном унижении. Она пыталась защитить его, сделать то, что должен был сделать мистер Андервуд, его наставник, — а её уволили!

Натаниэль знал, что никогда не простит этого своему наставнику.

Когда мисс Лютьенс ушла, единственным человеком, чьё общество доставляло Натаниэлю хоть какое-то удовольствие, стала миссис Андервуд. Её доброта скрашивала дни учебы, холодную отрешенность наставника и безразличие преподавателей. Но Натаниэль не мог посвятить её в свои планы: слишком уж они были опасны. Кто стремится к силе и безопасности, должен хранить тайну. Настоящий волшебник не советуется ни с кем.

Несколько месяцев спустя Натаниэль устроил себе первое настоящее испытание — вызов мелкого беса. Конечно, в этом был определённый риск. Натаниэль хорошо освоил заклинания, но у него не было контактных линз, позволяющих следить за первыми тремя планами, к тому же он ещё так и не получил официального имени. И то и другое ему должны были дать по достижении совершеннолетия, но Натаниэль не мог ждать так долго. Ничего, пока сойдут и очки. Что же касается имени — он не даст демону возможности узнать его.

Натаниэль украл из мастерской кусок старой листовой бронзы и после долгих усилий вырезал из неё грубый диск. Он несколько недель полировал этот диск и вручную, и на полировальном круге, пока кусок бронзы не превратился в зеркало.

Потом Натаниэль дождался выходного дня, когда и наставник, и миссис Андервуд ушли из дома. Как только их машина отъехала, Натаниэль принялся за работу. Он скатал ковер в своей комнате и нарисовал мелом на дощатом полу два простых пентакля. Несмотря на то что в комнате было холодно, Натаниэля бросило в пот. Он задёрнул шторы и зажег свечи. Между кругами он поставил чашу из рябины и орешника. (Чаша требовалась всего одна, поскольку этот бес считался слабым и трусливым.) Когда всё было готово, Натаниэль положил в центре того круга, в котором должен был появиться демон, полированный бронзовый диск. Затем он надел очки, накинул потрепанную рабочую куртку, которую нашёл в мастерской учителя, и шагнул в свой круг, чтоб начать заклинание.

У Натаниэля сразу пересохло во рту, но он всё-таки произнёс шесть слов заклинания и выкрикнул имя демона. Он слегка охрип и пожалел, что не додумался прихватить с собой стакан воды. Нельзя было произнести неправильно ни единого слова.

Затаив дыхание, Натаниэль выждал девять секунд: за это время его голос должен был донестись сквозь пустоту в Иное Место. Потом он отсчитал ещё семь секунд, за которые звук имени должен был пробудить демона. И в заключение Натаниэль отсчитал ещё три секунды, за которые демон…

…и тут в круге появился голенький младенец. Он парил в воздухе и сучил ручками и ножками, словно плыл на месте. Его жёлтые глаза мрачно уставились на Натаниэля. Бес поджал красные губки и высокомерно сплюнул.

Натаниэль произнёс слова Заточения.

Младенец негодующе загугукал и замолотил пухлыми ручонками, а ноги его повлекло к сверкающему бронзовому диску. Приказ оказался слишком силен: младенец вытянулся и превратился в цветной поток. Поток завертелся спиралью и устремился к диску, словно вода из ванны — в отверстие слива. На мгновение в толще диска показалась негодующая физиономия беса — нос приплющен к поверхности, — а потом её скрыла сияющая дымка, и поверхность диска вновь очистилась.

Натаниэль произнёс несколько заклинаний, чтобы запечатать диск и проверить, нет ли каких ловушек. Но всё было чисто. Натаниэль вышел из круга. У него подгибались ноги.

Его первый вызов демона прошёл успешно.

Плененный бес оказался угрюмым и нахальным, но при помощи небольшого заклинания, действующего примерно так же, как электрический разряд, Натаниэлю удалось убедить его показывать события, происходящие где-нибудь в отдалении. Бес умел пересказывать подслушанные разговоры и передавать изображение на диск.

Натаниэль хранил своё примитивное, но вполне действующее гадательное зеркало снаружи, под выступом черепичной крыши. С его помощью он узнал множество полезных вещей.

Для начала он велел бесу показать, что происходит в кабинете наставника. Натаниэль следил за волшебником целое утро и выяснил, что Андервуд большую часть времени висит на телефоне, пытаясь идти в ногу с политическими событиями. Старого волшебника не покидала параноидальная уверенность, что его враги в Парламенте только и думают, как бы его погубить. Натаниэля это в принципе заинтересовало, но частности были чересчур скучны, и он вскоре перестал шпионить за своим наставником.

Потом он отыскал мисс Лютьенс. Поверхность диска заволокло дымкой, потом дымка рассеялась, и Натаниэль — сердце его забилось быстрее — увидел свою учительницу такой, какой он её помнил. Она улыбалась… и вела урок. Картинка немного сместилась, и в диске появился маленький, щербатый мальчишка-подмастерье. Он что-то лихорадочно рисовал в альбоме и явно ловил каждое слово мисс Лютьенс. У Натаниэля защипало глаза от ревности и горя. Он сдавленным голосом приказал изображению исчезнуть и скрипнул зубами, услышав злорадный хохот беса.